ART CLUB
«Тот, кто идёт не в ногу, слышит другой барабан»
Автор: Ксения Солдатова
История о сумасшедших? История о тотальной власти и желании свободы? А может, история о самопожертвовании?
В рамках XIV Международного театрального фестиваля «Александринский» армянский Национальный академический театр им. Габриэла Сундукяна показал на основной сцене Александринского спектакль по одноименному роману Кена Кизи «Пролетая над гнездом кукушки».

Художественным руководителем выступил Армен Эдгарович Элбакян, который решил придерживаться книжной, а не кинематографической версии произведения.
Фото пресс-службы Александринского театра
История восстания человека против больной реальности была показана на армянском языке с субтитрами, но даже это не помешало зрителю понять сюжет и проникнуться историей.
«Главный вопрос спектакля: готовы ли мы сделать шаг к спасению, принять протянутую нам руку помощи, сбросить добровольно принятые оковы. И что ждёт того, кто, даже понимая, что сжигает себя, всё равно готов нести свет», — отмечает пресс-служба Александринского театра
Действие начинается с появления Вождя (Давида Гаспаряна), повествование ведется как будто от его лица. В этой же сцене сразу видна чарующая концепция игры со светом в оформлении сцены — на заднем плане появляются тени героев, будто индейские божества.

Далее зрителя знакомят с обитателями больницы и главным героем — Рэндлом Патриком Макмерфи, которого сыграл Степан Гамбарян. Он не согласен с правилами медицинских работников, а именно с методами лечения сестры Рэтчед — твердой женщины, обладающей абсолютной властью в психиатрической лечебницы. Она весьма своеобразно трактует жизненный уклад всех больных.
Фото пресс-службы Александринского театра
Роль Рэтчед сыграла Ани Петросян, которая достаточно точно смогла передать диктаторский характер персонажа, показать властность и настойчивость медсестры и, в какой-то степени, вызвать чувство опасения даже у зрителя.

Макмерфи пытается помочь больным не потерять себя, свою особенность. Система (в лице Рэтчед) всячески пытается помешать герою, а в конце и вовсе его убивает. Но гибель Макмерфи открывает для пациентов окно в нормальный, свободный и настоящий мир.
Фото пресс-службы Александринского театра
Артисты труппы армянского театра поражают своей эмоциональностью и актерским мастерством. Несмотря на то, что спектакль был на армянском языке — всё, что происходило на сцене, становилось понятным через интонации, жесты и мимику героев. Сыграть обычного человека — тяжело, сыграть сумасшедшего, персонажа с полностью подавленной волей — ещё сложнее.
Фото пресс-службы Александринского театра
Но у актеров получилось «прожить» своего персонажа, казалось, что всё по настоящему, эти люди и в жизни такие.

Запоминается и замкнутый, заикающийся Билли Биббит (Месропа Абтояна), и страдающий от галлюцинаций Мартини (Артура Арутюняна), и Чарли Чезвик (Андраника Закаряна), что был противником системы, но боялась пойти против до появления Макмерфи, и Ракли (Гагика Адилханова), присутствие на сцене которого как раз таки и доказывает, что художественный руководитель опирался именно на книгу, ведь в фильме этот персонаж не появляется.
Фото пресс-службы Александринского театра
Малочисленные декорации, приглушенное освещение — всё передавало гнетущую атмосферу психиатрической больницы. Места, где твоя личность ничего не значит. Она не имеет своего мнения, своего слова, права выбора. Всё решается за тебя и без твоего участия, а если не нравится — тебе сделают лоботомию и создадут идеально послушное существо.

Радует, что в современных постановках классических произведений не боятся экспериментировать и использовать современные технологии. Например, в этом спектакле задействован телевизионный экран, на который выводится изображение Рэтчед, когда актрисы нет на сцене.
Фото пресс-службы Александринского театра
Особенного внимания заслуживает музыка в спектакле композитора Гари Кеосаяна, которая на самом деле просто завораживала и, опять же, ещё больше нагнетала атмосферу и погружала в мир этой мрачной истории.

Захватывающими были и моменты, когда действия героев замедлялись, будто при киноэффекте slow motion, а на первый план выходили мысли Вождя. Этот прием создает ощущение, что зритель вовсе не в театре, а где-то по ту сторону экрана смотрит настоящий фильм.
Фото пресс-службы Александринского театра
This site was made on Tilda — a website builder that helps to create a website without any code
Create a website